Уже выросло несколько поколений людей, не испытавших на себе горячего дыхания великой битвы с немецко-фашистскими захватчиками. Но чем дальше уходят от нас те годы, тем величественнее представляется титанический подвиг, совершенный нашим народом. Война вошла в каждый дом, в каждую семью и мою семью горе войны не обошло стороной.
Прадедушка по линии мамы, Рыжих Фёдор Маркелович (1913г.р., 28 лет), ушёл на фронт в начале войны. Сведений о его службе очень мало. Служил связистом, погиб под Смоленском в первые же месяцы горячих боев. По рассказам прабабушки, с фронта она получила одно письмо, в котором прадедушка сообщал, что служба проходит благополучно. Следом за письмом пришла похоронка. Дома остались жена и двое маленьких дочерей: Мария – 4 года и Нина (моя бабушка) – полтора года. Прабабушка ждала третьего ребёнка. Прадед погиб, так и не узнав, что в сентябре 1941 года у него родился долгожданный сын Борис.
Семья жила в маленькой деревеньке на юго-западе Воронежской области (ныне это Белгородская область). Трудно было в то время в деревне, мужчины ушли на фронт. Женщины с утра до вечера в поле и на ферме, ребятишки дома самостоятельно управлялись. Те, кто постарше, приглядывали за младшими. Все заботы о младшей сестре и брате легли на Марию. Есть было почти нечего, все продукты отправляли на фронт. Жили в основном на картошке, добавляя ее в хлеб и подмешивая лебеду. Хлеб из такого теста получался тяжёлый и горький на вкус, однако, и этому все были рады. Прабабушка Тоня часто вспоминала о событиях того времени и много раз рассказывала мне одну историю. Я была мала и не понимала, почему каждый раз она плакала, вспоминая об этом. Немцы вошли в село летом 1942 года. Фашисты, чувствуя себя полноправными хозяевами в деревне, отбирали у местных жителей продукты, домашнюю птицу и скот. Была в семье кормилица-корова Томка, которая спасла от голодной смерти. Остаться без коровы – умереть с голоду и это прабабушка хорошо понимала, поэтому ночью увела корову со двора в заброшенный терновник за деревней. По ночам носила ей корм и доила. Каждый раз, приходя к Томке, она просила её об одном – не мычать! И корова как-будто понимала всю серьёзность ситуации и была послушной, так и пережили оккупацию. Сейчас мне трудно представить, как в такой ситуации можно жить. Да, в моей семье не было героев, не было награждённых. Но разве это не геройство - выжить в таких условиях и вырастить детей!
